Не дает покоя исследователям личность Нестора Ивановича Махно. В октябре нынешнего года отмечалось 110-летие со дня его рождения. Имя Махно, благодаря живой народной молве, стараниям литераторов и публицистов, стало весьма популярным.
"В наши дни, - пишет Василий Голованов, - Махно, частично или полностью "реабилитированный" рядом публикаций, даже и в среде образованной читающей публики вызывает несомненные симпатии. Разбойники и мятежники были популярны всегда. В таинственной глубине этой популярности лежит, может быть, неосознанное, а может быть, планомерно подавляемое желание людей, в обыденной жизни вполне добропорядочных и законопослушных, в один прекрасный день по-своему, с помощью клинка и пулемета, рассчитаться с миром, несущим лишь пошлость, унижения и несправедливость. ...Растут его акции как политического деятеля. Так, довольно высокий рейтинг Махно выявил опрос газеты "Московские новости", проведенный к 73-й годовщине Октября. Половина опрошенных считает направление его деятельности, в целом, положительным".
Махно мифический стал поп-фигурой, как Штирлиц, Чапаев и т. п., разве что анекдотов про него не рассказывают. Об этом свидетельствует, например, появление в "желтой" газете "Оракул" статьи под названием "Батька Махно - экстрасенс". Имя народного героя стало без преувеличения нарицательным. Благодаря стараниям советских писателей (А. Толстой, Вс. Иванов) и кинематографистов (фильмы "Свадьба в Малиновке", "Пархоменко", "Мария", "Служили два товарища" и др.) махновское движение превратилось в "махновщину" - синоним пьяного разгула бандитской вольницы, хаоса и бардака. Фигура Махно стала олицетворением анархизма в русской революции и гражданской войне.
Первой творить миф начала большевистская пропаганда, когда Махно еще был на Украине. Продолжили дело советские историки, литераторы и кинематографисты, работавшие под неусыпным партийным оком.
Параллельно образ "батьки" отпечатался и в памяти народной. Любопытно появление на телеэкране некоего мужичка-крестьянина из глухой провинции, выдающего в интервью: "От нас до власти далеко, мы всеми забыты, и только кажется, что сейчас выскочит из-за переезда батька Махно и гуляй-свисти, скачи..." Что-то в этом роде, кстати, создал Сергей Есенин ("Страна Негодяев" и другие стихотворения), романтизировав образ Махно. Последний поэт деревни воспел последнего крестьянского вождя - защитника пахаря.
В уголовной среде понятие махновщины и по сей день живет как синоним беспредела, неподчинения никаким, в том числе и бандитским, законам. Старые политзэки рассказывали, что в ГУЛАГе существовала целая каста "махновцев", наподобие "воров" или "сук". К соратникам революционного батьки они, конечно, никакого отношения не имели.
С реальностью махновского движения все это имеет, конечно, мало общего. На бумаге воссоздать историческую действительность сложно - это дело, в первую очередь, историков. Что же говорят они по интересующей нас теме в последнее время? И главное - как говорят?
Историк Александр Шубин выпустил в 1998 году в издательстве "МИК" (Москва) книгу "Махно и махновское движение" (1). Содержание книги соответствует названию. Как анархисту-теоретику, А. Шубину интересно, в первую очередь, изучить "позитив", не "разрушение", а "созидание", то есть, то, что рассматривалось Махно и иже с ним как альтернатива существовавшей жизни. Нестор Иванович был анархистом (как бы не клеймили его "побочным сыном анархизма") и хотел, чтобы жизнь была построена на принципах анархизма. Времени для строительства "вольного советского строя" было мало. На левобережье Украины накладывали руку то германцы, то "белые", то "красные". Но зачатки новой жизни были. Что строили анархисты после революции? Как реализовывали свою программу, когда им представилась уникальная возможность сделать это на территории, контролируемой Повстанческой армией Махно? Это, так сказать изюминка исследования в контексте биографии известного революционера.
А. Шубин - профессиональный историк; его книга имеет форму академического исследования: актуальность, научная ценность работы, затем следует введение в курс изучаемых тем, историографический обзор, обзор использованных источников и т.д. На поставленные задачи даются последовательные ответы. При этом повествование дано в хронологическом порядке, то есть, от рождения героя до его смерти. Любой факт, цитата обязательно имеют ссылку на исторический источник. Автор знакомит читателя с неизвестными документами, вводит его в круг идей анархического движения, показывает роль, которую сыграли махновцы в сложной ситуации гражданской войны, разрушает мифы о бандитском характере махновского движения, бессмысленности его борьбы с большевизмом и об отсутствии у Н. Махно какой-либо реалистической программы.
Хронологические рамки исследования: 1888 - 1934 гг., то есть, годы жизни Нестора Махно. Особо следует отметить, что Шубин - единственный из всех, кто полно представил читателю жизнь Махно в Париже. Здесь Махно взят в контексте развития русской анархической мысли в эмиграции. Как осмысливал он пережитую революцию и войну? Какой позиции придерживался? О чем спорил с другими анархистами, как русскими в эмиграции, так и западными? Вообще, каковы были их программы и действия?
Некоторая сухость, академичность исследования, отсутствие иллюстративного материала не умаляют интереса к нему.
Важно, что, несмотря на явные симпатии автора к герою и идеологическую близость к нему, работа Шубина не апологетична, как, например, книга П. Аршинова-Марина (учитель Махно, соратник, участник движения) "История махновского движения". Впрочем, Аршинова можно понять: он писал книгу по горячим следам (в 1921г.), когда анархизм в России терпел тяжелейшее поражение, Махно был разбит, страна покорена большевизмом. Трудами Шубина восстанавливается историческая правда, образ Махно и история крестьянского движения в Восточной Украине в 1918-1921 гг.
***
Еще одна книга, выпущенная в 1998 году силами двух издательств - "Олимп", Москва и "Русич", Смоленск: В. Телицын. "Нестор Махно" (2). Книга вышла в серии "Человек-легенда". В этой же серии в "Русиче" в свое время вышли книги о Маркизе де Саде, Рудольфе Нуриеве, Марлен Дитрих.
Аннотация гласит: "Личность и судьба Нестора Махно, казалось бы, сотканы из противоречий: анархист и "крестьянский батька", бесшабашный рубака и каторжник, милостивый судья и безжалостный диктатор, гроза правящих режимов и несчастный, всеми забытый эмигрант (к слову сказать, перечисленные характеристики друг другу не противоречат - просто разные стороны жизни. С. Б.).
...Вокруг его имени нагромождены горы слухов и мифов.
Эта книга поможет пролить свет на загадочную фигуру Нестора Махно благодаря архивным материалам, свидетельствам очевидцев и воспоминаниям современников".
"Так кто же он - некогда знаменитый батька Нестор Махно", - задается вопросом Телицын и вываливает на читателя всю груду информации, а именно, все тех же слухов, домыслов и мифов, которые ему ведомы невесть откуда. Книга лишена научного аппарата, то есть, исторические источники не обозначены, не перечислена использованная литература по данной теме и потому ни одна цитата не снабжена сноской. Книга Телицына написана в форме художественного произведения. Видно, автор любит читать детективы и смотреть боевики: несмотря на и без того достаточное количество "хитового" материала, накрученного вокруг биографии Махно, многие художественные детали в книге явно додуманы. Будь это роман или повесть - другое дело. Но ведь книга претендует на исторически верное повествование, и фразы типа: "Батько Махно почесал затылок, смачно сплюнул, ругнулся и вышел из избы", - малоуместны. И уж тем более Телицын не может знать, о чем думал его герой.
Книга Телицына - компиляция. Читаешь одну страницу и видишь, что автор явно относится к герою с нескрываемой антипатией и выставляет его в крайне невыгодном свете. Читаешь другую и понимаешь, что автор симпатизирует герою. В чем же дело?
Дело в том, что куски текста взяты из разных исторических источников. Один, например, у апологета махновского движения Петра Аршинова; а другой - у кого-нибудь из советских историков. Так что самого автора и не видно.
Есть у книги и несомненные достоинства. Во-первых, она про Махно. Во-вторых, она иллюстрирована малоизвестными фотографиями, легко читается, ибо хронологическое повествование не прерывается философскими или историко-аналитическими рассуждениями. В общем, "будет неинтересна специалистам" и предназначается любителям читать популярную историческую литературу.
***
Наконец, самая интересная, на мой взгляд, из трех рассматриваемых книг - "Тачанки с Юга" Василия Голованова (издательства "Дикое Поле", Запорожье и "Март", Москва, 1997 г.) (3). Книга имеет подзаголовок: "художественное исследование махновского движения". Припоминаете советский фильм "Тачанка с юга"? К слову сказать, тачанка (рессорная коляска - транспорт, характерный для степной Украины - с установленным на задке пулеметом, умещающая на себе 4-5 человек пехотинцев) - изобретение Повстанческой армии Махно.
Подзаголовок книги наводит на мысль, что под обложкой - художественный роман. Ан нет. Василий Голованов не писатель. Он публицист. Аннотация сообщает:
"Книга 'Тачанки с Юга" Василия Голованова - наиболее полное и хронологически последовательное повествование о махновщине - мощном народном революционном движении, имевшем огромное влияние на ход гражданской войны. Смысл и глубину последствий этой эпопеи мы только начинаем понимать.
В центре романа-исследования Нестор Махно - личность необыкновенной, трагической судьбы, бунтарь, жаждущий осчастливить человечество...
Богатый событийный и фактический материал, значимость и глубина затронутых вопросов, личностная, доверительная интонация автора делают книгу интересной для специалистов и широкого круга читателей, увлекающихся историей".
Про роман, конечно, хватили лишнего. Исследование - это да.
Два слова об оформлении. Любопытно, что у авторов, симпатизирующих анархизму, обложки черно-красные. У Телицына же обложка - серо-белая. У Голованова художественное оформление лучше всех. На обложке картинка в духе есенинского стихотворения "Сорокоуст".
Видели ли вы,
Как бежит по степям,
В туманах озерных кроясь,
Железной ноздрей храпя,
На лапах чугунных поезд?А за ним
По большой траве,
Как на празднике отчаянных гонок,
Тонкие ноги закидывая к голове
Скачет красногривый жеребенок?Милый, милый, смешной дуралей,
Ну куда он, куда он гонится?
Неужель он не знает, что живых коней
Победила стальная конница?...
Любопытны коллажи из фотографий, писем, картинок, иллюстрирующие по ходу повествования письменный материал.
В предисловии Голованов говорит: "Я хотел написать эту книгу, как средневековую хронику - устранив авторское "я", изложить читателю факты в их хронологической последовательности. Это не вполне удалось. Хроники не получилось, получилась гагантская компиляция с авторскими вторжениями и трактовками. Архитектурно это - почти чудовищное построение. Но так уж вышло. Зато мне, кажется, удалось другое: представить события того времени наглядно, как в кино, представить время в страшных терзаниях и противоречиях его, которые не могли и не могут быть осуждены однозначно". Это так.
Характерно, что и Голованов, и Телицын используют один и тот же прием, характерный для художественных произведений: повествование начинается не с рождения Махно. У Телицына - с 1921 года, у Голованова - с середины 1918. Несмотря на художественность исследования, в книге Голованова присутствует научный аппарат: почти все цитаты обеспечены ссылками на библиографию в конце книги. Голованов не историк, но тем не мение тщательно и осторожно подходит к историческому источнику. Он использует такой оригинальный материал, как свидетельства живых очевидцев: в его личном архиве находятся расшифровки бесед с участниками гражданской войны, дожившими до наших дней старыми большевиками. Голованов располагает уникальным письмом жены Махно, Галины Кузьменко, гуляй-польскому краеведу. Письмо относится ко времени проживания Г. Кузьменко в Советском Союзе уже после всех ужасов фашистских и советских лагерей и спецпоселений. Кроме того, Голованов использует широкий пласт "военных" источников: фонды Центрального государственного архива Советской армии, многочисленные статьи в советских военных журналах 1920-х годов, белогвардейские мемуары и др. Голованов действительно ввел в оборот немалое количество новых источников.
Автор вживается в историческую ткань описываемых событий. Ему удается, хотя и не всегда, ввести историю Махно и махновщины в исторический контекст. Иногда, правда, герой уходит в "мелкий план", и тогда не ясно, при чем здесь Махно; как это случилось, напрмер, при описании событий 1921 года, проломного в судьбах многих известных людей России (Есенина, Блока, Цветаевой). Голованов сочувствует своим героям, поэтому в книге сильны психологические характеристики и заметен общий психологизм исследования.
Голованов не только рассказывает, но и философствует, мыслит в масштабе истории гражданской войны, большевистского государства, России. При несомненной симпатии автора к герою здесь нет апологии махновщины - явления неоднозначного, как видно из книги. Обычно, история махновского движения 1921 года пишется исследователями по строгой схеме военных действий, которые вели большевики против армии Махно. Например, в книге Шубина мы не найдем и намека на то, что к лету 1921г. махновщина стала вырождаться в бандитизм. Голованов же доказательно объясняет, почему пламенный революционер, вождь крестьянства превратился волею истории в бандита.
На наш взгляд, книга В. Голованова является одной из лучших о Несторе Махно и его месте в истории.
Примечания:
1.
Шубин А. "Махно
и махновское
движение". - М.:
"МИК", 1998. - 176 с.;
тираж 1000 экз.; ISBN
5-87902-023-1.
2. Телицын В. "Нестор
Махно". - М.: "Олимп",
1998; Смоленск: "Русич",
1998.
3. Голованов В.
"Тачанки с
Юга". - М.: "Март",
1997; Запорожье: "Дикое
Поле", 1997. - 453 с.;
тираж 5000 экз.; 5-88505-041-4.
Source: www.russ.ru
Return to The Nestor Makhno Archive
Other pages connected to this site: